AVETIK CHALABYAN
Обновлено: 14 июл. 2019 г.
"Осторожность – опасный друг. Она ведет тропой сожалений и упущенных возможностей. Настоящие рыцари любят рисковать. А что делать тому, кого вместо доспехов защищает костюм?”
THINKING PORTRAITS/INTRODUCTION
Одиночество – пребывание наедине с Богом. Это гораздо сложнее, чем вести монолог или диалог с кем-либо, это общение с нашей глубинной сутью.
Зависть – естественная шероховатость жизни, она мне особо не мешает.
Время – спутник жизни, я с ним живу.
Ритм и мерило моей жизни.
Пока не дошел до экватора. Время – это всегда возможности.
Разочарование – когда не могу добиться тех изменений, в которые я искренне верю. Но оно как зеркало. Как я не могу добиться чего-то от других, так и они разочаровываются, когда не могут добиться чего-то от меня.
EMMA MARASHLYAN / PHOTOGRAPHER
Из-за активной социальной миссии я растерял первозданное ощущение дружбы. Это самое близкое состояние к свободе – когда вы можете своей свободой, своими секретами и своими чаяниями делиться с другим человеком. Мне уже не дана радость этой дружбы.
Любвеобильность – моя большая слабость в прошлом. Желание быть близким и сопричастным, ощутить тепло, подарить свою эмоцию. Но есть разумный предел, он задан заповедями Моисея: Не прелюбодействуй и Не возжелай жены ближнего своего.
Плата за личные ошибки – счастье, гармония, а порой и жизнь. На общественной стезе цена нашей ошибки резко возрастает: за наши абстрактные концепции могут заплатить своей жизнью, здоровьем, достатком, своими мечтами многие люди. Наши концепции должны быть осторожными.
Не люблю власть. Всякая власть создает зависимости от тех, над кем вы этой властью обладаете. Рабовладелец – тот же раб, раб своего рабовладения. Я хочу быть свободным.
Война – ужас, самый вульгарный способ ведения политики. Я же крайне миролюбивый человек. Но мир надо заслужить. Последовательным и созидательным усилием.
У меня слишком много сожалений. Много упущенных возможностей. Боялся рисковать и брать ответственность.
Не согласен, что в истории остаются только тираны. Фемистокл и Александр Македонский – мои ориентиры в истории, они были великими мечтателями. Но самый любимый образ – Иисус Христос, сумевший изменить мир без насилия. Повторить его подвиг мне не представляется реалистичным, но нам нужна реинкарнация христианства в Армении.
Армения – это мое место в космосе. Мы – космические существа, и именно на родной земле я это острее всего ощущаю. Армянское сознание, в первую очередь, армянский аристократизм, то, что передалось мне по крови, по духу, по культуре.
EMMA MARASHLYAN/CONCEPT AND PHOTOGRAPHY
ELENA KOZHEMYAKINA/INTERVIEWER